«Я устал. Я ухожу»
Председателю совета МКД Григорию Могиле надоело быть «кукарекнутым дедушкой»
Председатель совета дома № 25 по Московскому шоссе Григорий МОГИЛА стал для меня особым героем. Ведь именно за статью о его опыте создания совета МКД Фонд содействия реформирования ЖКХ отметил меня в 2013 году премией. К сожалению, спустя полтора года председательства от оптимизма 82-летнего Григория Тимофеевича практически ничего не осталось. Недавно он позвонил мне и сообщил, что складывает с себя полномочия. Бесплодная борьба с инстанциями всех уровней вылилась в убеждение: институт домовых советов – профанация. Председатели советов МКД, как и все остальные собственники, – никто, и звать их никак. Если не будешь копать глубоко, получишь лицемерно любезное обхождение, а поднимешь пласт поглубже - начнутся насмешки, заговаривание зубов или «учтивое» отфутболивание.
Впрочем, послушайте самого Григория Тимофеевича, а выводы делайте сами.
Акты есть, фактов нет
– Больше года назад я написал первое письмо в жилинспекцию. Перечислил факты нарушений в содержании коммуникаций в подвале. 5 марта 2013 года по моему заявлению явилась инспектор Любовь Окулова и подтвердила многие изложенные мной претензии. Составила протокол и обязала ДК устранить нарушение до 5 мая. Иначе штраф 40 тысяч рублей.
Но до мая в подвале практически ничего не изменилось. Я вновь написал заявление. Окулова приехала и выдала повторное предписание устранить нарушения до 20 июля. И опять никаких действий.
20 июля 2013 года я разговаривал с главой городского отдела госжилинспекции Борисом Карагановым. С его слов я понял, что была у него делегация от ДК, которая и призвала его не обращать внимания на выжившего из ума старика.
«Пускай я выжил из ума, – попытался апеллировать я к логике чиновника. – Но акты, составленные Окуловой, подтверждают названные мной нарушения. А факты вещь упрямая». Караганов моим словам не внял. Словно и не было актов, составленных его же инспектором.
Потом открыли Заречный отдел жилинспекции на улице Успенского, и ответственность чиновников стала ещё более размытой. 23 января я побывал на приёме у главы отдела Евгения Федюкина. Пожаловался ему, что пришли в негодность оконные блоки в помещениях машинных отделений лифтов и выходов на крышу дома во всех четырёх подъездах. Из-за чего в сентябре 2013-го дождевой водой затопило квартиры 35 и 71.
Спустя месяц Федюкин ответил, что «в ходе внеплановой проверки было установлено, что в предмашинных отделениях подъездов №№ 1,2,3,4 оконные блоки находятся в удовлетворительном состоянии, остекление не нарушено». Я поднялся, проверил: нет пяти рам и четырёх стекол. Зачем, спрашивается, создавали Заречный отдел? Ведь «внеплановая проверка», судя по всему, проводилась без выезда на место.
В итоге в марте 2014-го я попал на приём к главе областной жилинспекции Владимиру Буслаеву. Я принёс ему претензию на восьми листах – ту самую, что в начале 2014-го предъявлял ДК и ответ на которую «выцарапал» лишь 31 марта.
Я рассказал Буслаеву, что неоднократно жаловался в жилинспекцию, но предписания исполнены не были, к административной ответственности никого не привлекли. А ведь если жилинспекция не следит за исполнением своих предписаний – значит, она соучаствует в развале системы ЖКХ!
Буслаев при мне позвонил главному инженеру ДК и дал ему 10 дней на устранение нарушений. Сказал, чтобы я перезвонил через это же время. Но не успел истечь этот срок, как раздался звонок человека, который представился инспектором жилинспекции и сказал, что приедет удостовериться в изложенных мной нарушениях. Я решил, что лёд тронулся, Буслаев заставил всех шевелиться, и не стал ему перезванивать.
Но радость моя была преждевременной. Инспектор Алексей Кочетов, оказывается, приехал из Заречного отдела и осмотрел только подвал. На крышу идти отказался. Мол, по крыше нужно отдельное заявление. Да писал уже сто раз! Да и в заявлении Буслаеву я изложил претензии не только по подвалу, но и по крыше. С горем пополам уговорил Кочетова осмотреть дефекты на стенах подъезда. Больше времени ушло на препирательства, чем на реальный осмотр.
О какой эффективной работе говорить, если нет согласованности в пределах даже одной структуры? Вот и получается всё кое-как, наскоро, вполглаза. Всем некогда, никто не хочет вникать...
Подрядчик нашей управляющей компании, ООО «Гордеевка», тоже работает в общем «тренде». Работы вроде выполняются, но как? Счётчик холодной воды установили без обводной линии, трубы под лестничными клетками утеплили частично, трубы отопления перед нанесением изоляции не очистили от коррозии и не покрасили, что идёт вразрез с ТУ. И наш элеваторный узел покрасили прямо на ржавчину. Систему канализации смонтировали по временной схеме, болтается как кисель.
Ни Шурова, ни Шарова
– Одно время я всерьёз рассчитывал на поддержку домовых активистов со стороны главы администрации Канавинского района Дмитрия Шурова. Обратился к нему, когда отчаялся получить от ДК подробный расклад, из чего складывается плата за содержание и ремонт.
Теплый приём Шурова и будто бы искренняя заинтересованность в моём 20-летнем опыте работы в ЖКХ очень меня обнадежили. При мне он позвонил в ДК и потребовал, чтобы её директор предоставил ему те документы, что я запрашивал.
Спустя положенный срок я получил ответ Шурова на свой запрос. Но радоваться не пришлось. ДК точно так же, как и мне, ничего Шурову не расшифровывала. Мол, 24,55 руб. за квадратный метр – фиксированный тариф. Это что же получается? Представителю исполнительной власти – тоже отписка?
Но тогда я ещё верил в помощь Шурова. Очень многого мы, домовые активисты, ждали от организованного им большого собрания в июле 2013-го. А что получили?
У меня с Шуровым была договоренность, что мне дадут слово. Я подготовил обращение в прокуратуру о проведении аудита ДК. Хотел донести информацию до коллег и призвать их подписать письмо. Но как только я порывался встать, Шуров подавал знак, что ещё не моя очередь. Я прождал больше часа. Потом понял, что меня обманули, и покинул собрание.
Кстати, на том же «мероприятии» Шуров сказал, что каждый четверг любой председатель совета МКД сможет попасть со своей проблемой к нему или к первому заму Шарову. Без всякой записи. И что же? Пошёл у нас один активист. Ни Шурова, ни Шарова.
«Путин, дай 30 тысяч!»
– Когда мы выбирали совет дома, я возлагал большие надежды на своих коллег. Думал, станем боеспоспобной командой. Но оказалось, что никому ничего не надо. Бьюсь в одиночку. Обывательщина душит на корню все благие начинания.
У нас очень плохо убирались в подъездах, и мы решили отказаться от этой услуги, сэкономив 91 тысячу рублей в год. Много было разговоров, что за семь-то тысяч в месяц найдём желающего среди своих. И что же? Не нашлось никого, кто бы за эти деньги убирал четыре подъезда! Когда уборщица ДК убирает за 12 тысяч три дома!
Ладно, мы дали объявление. Пришла женщина из соседнего дома. Сказала, что за 7 тысяч будет работать даже по выходным. Дело осталось за малым: чтобы старшие подъездов собирали с жильцов деньги на оплату её труда. Но они отказались этим заниматься. Пусть, мол, она сама ходит по квартирам и собирает. Женщина ушла ни с чем, а мы продолжили зарастать грязью.
Кардинально поменял я и мнение об оплате труда председателей советов. Год назад критиковал коллег из других домов, которые поднимали этот вопрос: как же, мы ведь общественники, упаси нас бог от этих поборов! А сейчас понимаю, что заблуждался. Ежемесячно только на оплату телефона, бумагу, распечатку писем, услуги почты я трачу по полтысяче рублей.
Я полез в это болото, потому что считал, что мой опыт в коммуналке сможет принести пользу моему дому. Когда мне говорят, что это, мол, невозможно, я прошу не забивать мне баки. Потому что знаю: это не только не невозможно, но и необходимо! Но мне надоело бороться с ветряными мельницами.
Недавно я провёл собрание и объявил, что нам нужен новый председатель совета МКД. Желающих не нашлось. Один собственник сказал: «Вот если Путин будет нам платить тысяч по тридцать, я буду этим заниматься».
Сейчас наш дом «бесхозный»...
Со всех сторон мы слышим пламенные речи чиновников. Мол, пора становиться собственниками, а не обывателями, бороться за свои права. Я поработал и убедился: это всё пропагандистская трескотня. Правда такова, что к нам, домовым активистам, относятся с насмешкой и презрением. Меня в силу возраста и требовательности называют «кукарекнутым дедушкой», других активистов из Сормова, как я прочитал в вашей газете, «парочкой ненормальных». Нас унижают и обманывают, над нами смеются – в глаза и за глаза...
В общем, я умываю руки.