Бунт на «Кораблях»
Многоэтажка в Сормове: очередная точечная застройка или развитие застроенной территории?
      |
Долгие годы между домами №1 по проспекту Кораблестроителей и №47 по улице Иванова был пустырь. Когда в начале июля здесь начали вырубать деревья, для местных жителей это стало полной неожиданностью. Оказалось, на этом месте в течение двух лет фирма «АКА-Инвест» собирается возвести двадцатиэтажку с подземной парковкой. С этого известия началась история противостояния, накал которого не снижается и спустя месяц.
...10 июля житель дома №1 Алексей Приданцев увидел, что на пустыре вырубают деревья:
– Мы с жильцами вышли на площадку и потребовали предъявить разрешение на вырубку. Его не оказалось, и мы вызвали полицию. На неделю работы прекратились. А потом рабочие появились снова – уже с разрешением на вырубку 76 деревьев и 11 кустарников.
31 июля около 50 местных жителей вышли на митинг, чтобы выразить протест против строительства. Люди держали в руках плакаты с обращениями к главам города и области. Ссылались на слова Валерия Шанцева, который в конце мая с экрана телевизора пообещал, что на этом месте будет детская площадка. Напоминали, что по кадастровому паспорту это их придомовая территория.
Накал страстей достиг пика в субботу, 3 августа. Жительница дома №1 Наталья Алексанина почувствовала, что здание трясет. Покатилась по полкам посуда, закачалась люстра.
– Это переполнило чашу нашего терпения, – рассказывает Наталья. – Мы с женщинами решили разобрать строительный забор, который подошел вплотную к нашему дому. Сами отворачивали винты и уносили железные листы. Охранник вызвал полицию, и нам пришлось прекратить.
А около 23.00, по рассказу Натальи, на стройку забрела группа местных мужчин (по информации застройщика – два человека). Один из строительный КамАЗов оказался незапертым, там лежал нож... Решение созрело спонтанно: порезать шины у строительной техники и насыпать песка в топливные баки. Охранник снимал эту акцию на видео, и вскоре бунтарей препроводили в Сормовское РОВД. Около трех ночи всех выпустили, но, по слухам, им грозит штраф – около 20 тысяч на всех. Эффект от стихийного бунта был несущественным: уже в понедельник работы на площадке возобновились.
– Границы стройплощадки постоянно расширяются, – говорит Наталья Алексанина. – От края нашего дома до строительного забора – всего метров пять. Мы опасаемся, что из-за раскопки котлована под парковку фундамент нашего дома не выдержит, и он рухнет. Или же мы сползем в котлован, ведь наш дом стоит без свай.
– Строят окна в окна, – говорит другая местная жительница. – Эдак у нас в квартирах света вообще не будет!
Все это время местные жители звонят и пишут во всевозможные инстанции. А вот от застройщика, по словам Натальи, информации добиться не удалось:
– Только хамство и угрозы. Я позвонила, а мне: «Где и кем вы работаете?» Другому жителю пригрозили, что определят в психушку.
– Ведут себя нагло, – рассказывает другая женщина. – Мы им показываем кадастровый паспорт нашего дома, а они смеются: перерисуем!
Все вопросы старожилов мы переадресовали генеральному директору компании «АКА-Инвест» Валерию Демидову и вот что услышали:
– Это вовсе не точечная застройка. В последние два года департамент архитектуры и градостроительства разрешений на точечную застройку не выдает. Но существует городская программа развития застроенных территорий. В нее попадает и данный микрорайон. Часть людей здесь проживает в столетних двухэтажных бараках. По городской программе аварийный и ветхий фонд будет расселяться, а освобожденные территории – застраиваться кварталами с инфраструктурой. Наш проект – строительство двадцатиэтажного дома – первый шаг в развитии данной территории. Департамент проработал проект всего квартала и только после этого нам было разрешено вписать проект нашего дома в уже имеющийся проект застройки.
– Почему вы развернули строительство на придомовой территории дома №1?
– Это не так, – и Демидов провел меня к компьютеру, на котором открыл публичную кадастровую карту (www.rosreestr.ru). – Участок, на котором мы будем строить дом, не заходит за границы придомовых территорий домов №№1 и 47. Этот земельный участок площадью около 30 соток и два нежилых помещения (сараи) мы приобрели у физлица через агентство 9 июля 2012 года. Вот свидетельство (копия имеется в распоряжении редакции – Т.К.-С.). Видимо, этот участок был несколько раз перепродан, но нас это не интересовало. Нам сделали предложение – оно нам подошло.
– Местные жители считают, что с каждым днем вы ставите строительные заборчики все шире, залезая на их придомовые территории.
– Заборчик стоит строго в соответствии с границами нашего земельного участка. Ни метра «чужой» земли мы не взяли.
– А люди говорят, что стройка ведется в пяти метрах от их окон.
Это не так. Только в одном месте заборчик подходит поближе к дому, но таким образом сформированы границы земельного участка. Надо понимать, что заборчик – это временное явление. Со временем его уберут, и здесь будет благоустроенная территория.
Внушает опасения безопасность соседних домов в ходе строительства...
Вы знаете, какой путь проходит застройщик при получении разрешения на строительство? Проводится огромная работа по проектированию и согласованию проекта. Сначала согласовывается эстетическая сторона. Затем встает вопрос, насколько хорошо проект продуман технически: не рухнут ли соседние здания, не выйдет ли вода на поверхность. Для этого проводится госэкспертиза. На этом участке бурили скважины, проводили экспертизу проб грунта.
Потом все эти согласования и разрешения внимательнейшим образом изучают в департаменте. И первая бумага, которую там смотрят – правоустанавливающий документ на земельный участок.
– Значит, опасения, что дом №1 сползет в котлован или рухнет, беспочвенны?
– Как говорил один архитектор, это фобии, а с фобиями надо идти к врачу. Госэкспертиза включает оценку проекта архитекторами, конструкторами, пожарными, геологами и многими другими специалистами.
– Люди считают, что ваша постройка закроет им свет солнца.
– Опять же сошлюсь на результаты экспертизы. Один из подразделов – так называемая инсоляция, т.е. наличие солнечного света в окнах близлежащих домов. Мы по всем показателям соответствуем нормам инсоляции.
– Местные жители говорят, что вы прячетесь, хамите по телефону. Не вы лично, а вообще сторона застройщика…
Ну вот вы до меня легко дозвонились и договорились о встрече? Легко. Поэтому если люди захотят подъехать, задать вопросы, посмотреть документы – пожалуйста, мы ждем их на Гаражной, 4. Заодно они смогут пройтись по кварталу ЖК «Подкова», где мы возвели пять домов. И посмотреть, как мы его обустроили. Уверен, поводов для переживаний у них бы значительно убавилось.
– Вы допускаете, что ваше строительство будет остановлено?
Законным путем – нет. Но в нашей стране всякое бывает... В этой истории настораживает то, что возмущаются люди, живущие в благоустроенных квартирах. Они не думают, что надо дать старт развитию застроенной территории, чтобы эти два десятка бараков с нечеловескими условиями – мы же не в Кении живем! – были расселены. Поэтому нельзя так решать вопрос: нам сейчас на 20 минут в день перегородят солнце, и поэтому мы не будем развивать эту территорию. Люди написали везде: в АТИ, прокуратуру, Госстройнадзор, в администрацию, сейчас идут проверки. Но все видят, что бумаги у нас в порядке...
Мое мнение
Та же точечная застройка. Только в профиль.
Не так давно мы наблюдали за борьбой жителей Ковалихинской и Фрунзе с застройщиком, затеявшим возведение многоэтажки впритык к их домам. Увы, жильцы в этой битве проиграли: суд подтвердил законность действий застройщика. Но чтобы подобных ситуаций не возникало впредь, мэр Олег Кондрашов в 2012 году заявил: «Новых фактов точечной застройки в городе не будет – это принципиальная позиция администрации».
И в самом деле, городской департамент архитектуры и градостроительства вроде как свирепо блюдет благое распоряжение мэра. Гендиректор фирмы–застройщика «АКА-Инвест» Валерий Демидов рассказал мне, что в последние два года департамент принципиально не выдает разрешений на точечную застройку. Ура?
Нет, не ура. На смену одиозному понятию «точечная застройка» пришло новое и пока себя не скомпрометировавшее – «развитие застроенных территорий». Именно этим понятием оперирует тот же Демидов, рассказывая о начатом его фирмой возведении многоэтажки практически впритык к дому №1 по проспекту Кораблестроителей. Дескать, по поручению департамента был разработан проект развития застроенной территории в границах Кораблестроителей, Иванова и Баренца. И не будь этого проекта – в котором прорисованы все новые дома и объекты инфраструктуры – «АКА-Инвест» ни за что бы не получила разрешения на строительство. И вот сейчас они делают первый шаг в реализации программы развития данного квартала.
Звучит убедительно и даже благородно: давно пора расселять людей из шлакоблочных и деревянных «бараков» (так именует их г–н Демидов), которыми застроена улица Иванова. Но собирается ли кто-то это делать в ближайшие годы? Нет. В адресном перечне ветхих домов (от 20.03.2013) , планируемых к сносу и реконструкции, пресловутых «бараков» не значится.
Но, может, данная «застроенная территория» определена в числе тех, что подвергнут «развитию»? И снова нет. В Сормовском районе намерены развивать четыре застроенные территории. Но увы, не ту, о которой говорит застройщик.
Что все это может означать? То, что данный квартал в ближайшие годы никто развивать не планирует. Выстроит «АКА-Инвест» свою двадцатиэтажку. Потом, допустим, поблизости обнаружится еще один кусочек землицы, который приобретет другой застройщик. Еще домик воткнут. Потом еще один. Какая точечная застройка, что вы?! Сугубо развитие застроенной территории. А жители «бараков» так и останутся при своих. Зато на «развитой» территории.
Кстати
Полная расшифровка интервью с Валерием Александровичем Демидовым, генеральным директором компании «АКА Инвест» (07.08.2013)
– Расскажите о вашей фирме.
– «АКА Инвест» работает с 2009 года. Мы уже построили жилищный комплекс «Подкова» (пять объектов), это уютный квартал с развитой инфраструктурой. Мы отвечаем по своим обязательствам, у нас нет ни одного обманутого дольщика. Немногие застройщики возводят жилые комплексы с парковками, т.к. это обременение для них – парковки не так хорошо раскупаются, как квартиры, и неизвестно, когда деньги вернутся.
– Известие о строительстве двадцатиэтажки стало для местных жителей громом среди ясного неба. Расскажите предысторию.
– Существует городская программа развития застроенных территорий. В нее попадает и микрорайон в границах проспекта Кораблестроителей и улиц Иванова и Баренца. Часть людей проживает в двухэтажных бараках годов постройки начала прошлого века. Это же ненормальные условия. По городской программе постепенно весь аварийный и ветхий фонд будет расселяться, а освобожденные территории будут застраиваться кварталами с инфраструктурой. Любой квартал осваивается так: сначала строятся новые дома, потом начинается расселение старых. Наш проект – строительство двадцатиэтажного дома – является первым шагом в развитии данной территории.
– Стало быть, о точечной застройке говорить нельзя?
В последние два года разрешения на точечную застройку не выдаются. Департамент архитектуры и градостроительства не пошел бы на то, чтобы построить один дом. Он запросил проработку всего квартала, где было обозначено, сколько домов какой этажности планируется построить, где будут офисные центры, детские площадки и прочая инфраструктура. Т.е. это видение всего квартала. И после того как оно было утверждено департаментом архитектуры и градостроительства, в рамках этого проекта было разрешено запроектировать этот дом.
– Когда это было?
– В 2012 году.
– Остальные дома в рамках проекта будут возводить другие застройщики?
– Не знаю. Проводится аукцион на получение права заключения договора на развитие застроенной территории. На аукцион придет несколько застройщиков. Кто даст больше цену, тот и получит договор.
– Это город разрабатывал проект?
– Город давал задание проработать видение квартала, а разрабатывало проектное бюро «Архитектоника». Проект есть в департаменте. Наш дом мы вписывали в этот проект застройки, имея в собственности земельный участок в этом квартале. Вернее, у нас она в аренде, а в собственности – у той фирмы, которая вела проектирование. А заказчиком у этого проектного бюро была фирма «АКА».
– Каким образом вы получили этот участок, который по кадастровому паспорту является придомовой территорией дома №1?
– Это неверная информация. Пойдемте посмотрим на публичной кадастровой карте. Там все просто и понятно, каждый может открыть и увидеть (сайт росреестр.ру). Участок, на котором мы будем строить дом, не заходит за границы придомовых территорий домов №№1 по пр. Кораблестроителей и 47 по улице Иванова. На этот участок у нас есть права и свидетельство.
Когда вы его приобрели?
9 июля 2012 года. Земельный участок и два нежилых помещения – здесь были два разваливающихся сарая.
– Эту землю вы приобретали под конкретный проект или про запас?
– Не под конкретный. Было сделано выгодное предложение о приобретении участка – мы согласились. Чтобы в дальнейшем подумать о его возможном использовании.
– Что представляет собой участок?
– Около 30 соток. Это была частная собственность. Покупали через агентство недвижимости на Рождественской, название не помню. Не у физлица ли покупали? Видимо, этот участок был несколько раз перепродан, но нас это не интересовало. Нам сделали предложение – оно нам подошло.
– Это была земля, принадлежавшая зданию бывшего детского сада?
На публичной карте можно прекрасно видеть, что это отдельный участок, а отдельный – под детским садом.
Здание вы тоже выкупили?
– Нет , здание мы не выкупили – оно в муниципальной собственности.
– Местные жители считают, что ваши строительные заборчики с каждым днем расширяются, захватывая их придомовые территории.
– Здесь были незаконно стоящие гаражи, но после их увоза заборчик встал на свое место строго в соответствии с границами нашего земельного участка. Ни метра не нашей земли мы не взяли. Наоборот, мы ее еще недобрали.
– А люди говорят, что стройка ведется в пяти метрах от их окон.
– Это не так. Расстояние везде большие. Только в одном месте заборчие подходит поближе к дому, но таким образом сформированы границы земельного участка. Надо понимать, что заборчик это временное явление. Со временем его уберут, и здесь будет благоустроенная территория.
– Что за дом вы хотите построить?
– Двадцатиэтажный одноподъездный дом с подземной парковкой. Будет поставлена своя трансформаторная подстанция, никакого вреда для окружающих зданий не будет.
– Квартиры поступят в коммерческую продажу или какая-то часть уйдет на расселение соседних бараков на Иванова?
– Это коммерческий проект, и квартиры поступят в продажу.
– То есть, вы не участвуете в программе расселения ветхого фонда?
– Я бы так не говорил. Это длительный процесс, не все решения принимаются одним днем. Если поступит такое предложение от города – почему бы и нет. Вполне возможно, что часть квартир уйдет под расселение этих бараков. Но это тоже коммерческий проект, поскольку на месте рассселенных бараков тоже будет строиться жилье. По-другому никак. Все волновые переселения происходят таким образом.
– Жильцы жалуются, что им никто не сообщил о готовящемся строительстве, не было никаких общественных слушаний.
– По нашему проекту они не должны проводиться, а проводила ли администрация – не могу сказать.
– То есть, вы не обязаны никого ставить в известность?
Почему же? Соответствующие органы. Вы знаете тот путь, который проходит застройщик при получении разрешения на строительство? Собственно разрешение – это последний документ, который застройщик получает перед выходом на площадку. Перед этим проводится огромная работа, связанная с проектированием, согласованием проекта, согласованием в департаменте архитектуры и градостроительной деятельности.
Сначала в департаменте согласовывается эстетическая сторона. Затем встает вопрос, насколько хорошо проект продуман технически: не рухнут ли соседние здания, не выйдет ли вода на поверхность. Для этого проводится государственная экспертиза технической стороны проекта. Есть у нас организация, через которую проходят все проекты домов выше трех этажей – ГАУ НО «Управление государственной экспертизы проектной документации и инженерных изысканий». Поэтому задолго до проектирования здесь бурили скважины, проводили экспертизу проб грунта. За год как минимум это начинается. По итогам рассмотрения делаются выводы, дается заключение.
Потом все эти согласования и разрешения снова сдаются в департамент. Юристы внимательнейшим образом изучают документы и первый документ, который они смотрят – правоустанавливающий документ на земельный участок.
Разрешение на строительство – итоговый документ, путь к которому занимает больше года. Получив его, застройщик извещает все компетентные органы, которые обязаны следить за стройкой: АТИ, Госстройнадзор, администрацию Сормовского района и т.д. Я вам назвал только основные организации.
– Со стороны геологов не было вопросов? А то жителя опасаются, что их дом сползет в котлован или рухнет.
– Как говорил архитектор, с которым мы пересекались по другому проекту: это фобии, а с фобиями надо идти к врачу. А архитекторы, конструкторы и проектанты – они все работают с госэкспертизой. А там каждый раздел проекта смотрит отдельный специалист: пожарные, геологи и т.д. Пройти экспертизу очень непросто.
– Жители дома №1 говорят, что ваша постройка закроет им свет солнца.
– Опять же сошлюсь на результаты экспертизы. Один из подразделов – так называемая инсоляция. Это как раз наличие солнечного света в окнах близлежащих домов. Есть определенные нормы, сколько часов в день в самый малосолнечный день жители домов должны видеть солнце. Мы по всем показателям им соответствуем. Дело в том, что мы строим с южной стороны и солнышко пойдет так, что во все окна попадет, потом небольшой перерыв, и опять будет во всех окнах.
– Что за ЧП было на объекте с субботы на воскресенье?
– Про что конкретно вы говорите?
– Про группу мужчин, которая стала прокалывать шины и сыпать песок в бензобаки.
– По имеющейся у меня информации, проникли два человека, один был задержан полицией для установления личности.
– Техника сильно пострадала?
– Да, были проколоты колеса. Или колесо. Был насыпан песок в бензобак…
– Один или несколько?
– Как мне сказали, в один. Бензобак пришлось снимать, отвозить на чистку, обратно устанавливать. Это потеря времени. Ущерб нам причинен.
– Что вы намерены делать? Или это будет решать подрядчик?
– Скорее всего, подрядчик. В принципе, думаем, что мы напишем письмо в полицию, чтобы они установили хотя бы личности этих людей. Если эти случаи будут повторяться, будем принимать более серьезные меры. Все вопросы надо решать путем переговоров. Согласны?
– Согласна. Но люди говорят, что с ними никто не общается, что вы прячетесь, хамите по телефону. Не вы лично, а вообще…
– Ну вот вы до меня легко дозвонились и договорились о встрече? Меня в пятницу предупредили, что люди хотят подъехать. Да ради бога. Я готов был пообщаться. Но выходить на несанкционированные митинги и проводить агитацию я точно не буду. А если люди захотят подъехать, задать вопросы, посмотреть документы – мы встретимся с ними. Мы никогда ни от кого не прятались, строя квартал ЖК «Подкова». И строя там, тоже будем доступны. А если кому-то нахамили по телефону, то это как ответная реакция. Может, прорабу позвонили и начали оскорблять, и он ответил резковато. Может быть. Точно не знаю. Только предположения.
– Вчера (6 авг) вы были на объекте с замглавы администрации Сормовского района Павловым?
– Да.
– Если вы купили у частного лица участок для коммерческих целей, при чем тут представители Сормовской админисмтрации?
А к нему тоже обращались люди, и он выехал на место, чтобы уточнить границы забора. Попросил меня подъехать, на объекте мы с ним встретились первый раз.
– Вы допускаете, что ваше строительство будет остановлено?
– Законным путем – нет. Но в нашей стране всякое бывает. На 100% поручиться нельзя. Тут лозунги были: здесь Шанцев обещал построить детскую площадку. Мы готовы ее построить . Зачем ругаться? Мы в своем квартале некоторые вещи сделали сверх проекта. Бульвар широкий сделали. Площадка одна по проекту – мы вторую воткнули. Если бы люди с Кораблестроителей приехали и посмотрели на этот микрорайон, они бы так не переживали. Застройщики есть такие, которым бы побольше собрать денег, а там кое-как достроить и уйти, и лучше еще фирму закрыть, чтобы никаких гарантий не нести. А мы другого типа. Мы и долевые договоры заключаем только на последних стадиях, когда становится понятно, что дом будет сдан в эксплуатацию. Мы стараемся после себя оставить хорошую память, хорошее благоустройство. Мы работаем в таком ключе.
Под домом на Иванова мы строим подземную парковку, что нам невыгодно. Квартиры мы продадим, а парковки можем не продать. Но для нас важно не стеснять людей, чтобы жильцы не заставляли машинами территории соседних домов. Поэтому мы будем убеждать новоселов купить и парковки.
А еще по людям. Был недавно в Венеции, во Дворце дожей видел специальные окошечки, куда можно было подать донос на разные виды нарушений . И правила были такие. Анонимки не рассматривались. Если донос был справедливый, наказывали, на кого донесли. Если несправедливый – того, кто донес. Чтобы не доносил необоснованно.
Люди написали везде: в АТИ, прокуратуру, Госстройнадзор, в администрацию. Подняли роту чиновников, все бегают проверяют. Но видят, что бумаги у нас в порядке.
Еще в этой истории настораживает то, что возмущаются люди, живущие в благоустроенных квартирах. И они нисколько не думают, что надо дать старт развитию застроенной территории, чтобы эти два десятка бараков с нечеловескими условиями – мы же не в Кении живем! – были расселены. Поэтому нельзя так решать вопрос: нам сейчас на 20 минут в день перегородят солнце, и поэтому мы не будем развивать эту территорию и оставим людей пожизненно в этих бараках. Это тоже неправильная позиция.