России не нужны швейники и обувщики
Первый удар по отечественному легпрому был нанесен в годы реформ, когда с легкой руки некоторых политиков стала популярной идея, что Россия может обойтись и без своих швейников и обувщиков, поскольку не проблема приобрести все за границей. Сейчас большинство выживших предприятий отрасли находится в прямой зависимости от госзаказа, получить который нелегко. Об этих и других проблемах мы побеседовали с Людмилой Лукиной, президентом ассоциации предприятий легкой промышленности Нижегородской области, генеральныи директором швейной фабрики «Русь» (Дзержинск).
- Людмила Юрьевна, какое место занимает сейчас легпром в структуре региональной промышленности?
- В советские времена в Нижегородской - тогда Горьковской - области располагались крупнейшие предприятия легкой промышленности, которые занимали 20-25% российского отраслевого рынка.
Такой же процент дохода приносил легпром и в бюджет области. Сегодня же этот показатель составляет менее одного процента. К этому привели события последних десятилетий, когда правительство решило, что Россия обойдется и без собственного легпрома, ведь все, что надо, можно закупить за рубежом.
И вот, пока наша отрасль балансировала на грани выживания, Китай стал лидером мирового рынка, полностью перевооружилась отрасль в Беларуси, Казахстане.
На сегодня многие крупные предприятия Нижегородчины или закрылись, или существенно уменьшили объемы производства, сократили численность персонала: это «Восход», «Луч-НН», Сергачская швейная фабрика.
Тем не менее, ряд фабрик-монополистов в своих направлениях продолжает работать. Это «Весна» (мужская и детская сорочка), Княгининская швейная фабрика (головные уборы), швейная фабрика «Русь» (одежда для школьников, военная одежды из шерстяных и полушерстяных тканей), «Маяк» (женское пальто), фабрика №19 (полушерстяные брюки и мужские сорочки), Богородская швейно-галантерейная фабрика, Богородская обувная фабрика.
- А новые предприятия открываются?
- В основном, малые. Может, будущее как раз за ними. Однако выдать сложный ассортимент — костюм для мальчика, пальто, женский жакет - способно лишь крупное предприятие, где выдержана технологическая цепочка. Зато малые производства вполне могут отшивать брюки, халаты, постельное белье, спецодежду, рукавицы. Кстати, легкая промышленность — одна из немногих отраслей, где прибыль можно получить уже спустя три месяца.
- Какова самая насущная проблема, стоящая как перед региональным, так и вообще перед отечественным легпромом?
- Как получить госзаказ. Если бы в этом отношении была стабильность, то мы могли бы не только выживать, но и развиваться. Однако мы работаем по госзаказу, который регламентируется федеральным законом 94-ФЗ, где во главу угла ставится низкая цена. Иной раз доходит до абсурда: само сырье стоит больше, чем та цена на готовую продукцию, которую предлагает иная фирма. Поэтому, в основном, в конкурсах побеждают компании, которые практически не имеют производственных мощностей и размещают заказы на фабриках Китая, Вьетнама, Таджикистана.
Таким образом, мы заведомо находимся в неравных условиях. Кроме того, на акционы выставляются многомиллиардные лоты, которые включают в себя и белье, и пальто, и трикотаж, и обувь, и носки. Таких универсальных производств у нас в стране нет. А, значит, контракты уходят «на сторону».
А ведь каждое из наших предприятий имеет мобилизационные мощности — на случай войны. Поэтому, чтобы не терять навыков, мы должны поддерживать стабильность ассортимента. Что же будет, если при вступлении в ВТО российская армия и милиция начнет одеваться в Китае? Мы с ним конкурировать не сможем — не «пройдем» по цене, поскольку у нас выше и собственные затраты, и налогообложение. Но в любом развитом государстве госказаз на обмундирование остается внутри страны. Если был и в России бы принят соответствующий закон, это стало бы большой поддержкой для текстильщиков, швейников и обувщиков.
- И в этом направлении что-то предпринимается?
- К счастью, сегодня у власти есть понимание важности подобных шагов. Этот вопрос сейчас курирует заместитель председателя Правительства РФ Дмитрий Рогозин. Я присутствовала на совещании в Москве, где собрались министры и представители отрасли. Шел серьезный разговор о том, что надо создать реестр предприятий, выполняющих мобзадание, и распределять между ними заказы напрямую, минуя аукционы, где самую важную роль играет цена. И только тот заказ, что остался нераспределенным, выводить на аукцион. На данный момент этот реестр создан, однако законодательная база пока остается прежней.
А недавно прошла информация о том, что правительство Беларуси настаивает на включении в этот реестр своих предприятий. Мы будем бороться, чтобы этого не произошло. И первым шагом стало письмо в Российский союз товаропроизводителей.
- Насколько важно для предприятий участие в федеральной программе по одежде для школьников?
- Очень важно. В эту программу входит пять российских предприятий, в том числе, и наше ЗАОр «Русь». Однако и здесь мы часто работаем едва ли не в убыток. Виной тому — позиция крупных торговых сетей, которые предлагают крайне невыгодные условия.
- Например?
- Например, несколько лет мы сотрудничали с сетью магазинов «Детский мир», охватывающей 137 городов России. Товар они брали только на реализацию, причем с отсрочкой платежа в шесть месяцев. При этом требования к нам были высокими: нужно было подготовить коллекцию из 18-20 моделей для девочки и семи-восьми — для мальчика. Каждая модель должна быть представлена в размерном ряде от 30-го до 38-го. Но результат такого сотрудничества был плачевным. Продавалось 40-80% товара, при том, что они делали солидную наценку.
И практически все крупные торговые сети работают сегодня по такой схеме. Получается, что мы предоставляем им беспроцентный кредит. По этому поводу мы обращались в правительство, но они нам помочь ничем не могут: это, мол, рынок.
Поэтому в этом году мы приняли решение сократить объем поставок для «Детского мира». В ответ они завезли школьную одежду из Китая. Голую синтетику по высоким ценам. А мы шьем по цене втрое ниже из натуральных волокна Брянского камвольного комбината. Но эту идею - необходимости одевать детей в натуральные материалы - надо как-то продвигать. Рекламировать свою продукцию на российском уровне для нас неприподъемно по расходам. Поэтому и в этом отношении нужна помощь со стороны государства.
- В чем конкретно она должна, по вашему мнению, выражаться?
- В некоторых регионах мы видим примеры такой поддержки. Губернатор Брянской области уже второй год дотирует 50% стоимости костюма для первоклассника. Мы отшивали для них 16 000 единиц из тканей Брянского камвольного комбината. Вот это наглядный пример поддержки предприятия на региональном уровне. У нас пока об этом речи нет.
Почему мы наблюдаем такой подъем легпрома в Беларуси? Там очень мощная поддержка государства, за счет которой предприятия провели полное техническое перевооружение. Им дают кредиты на 10 лет. А у нас в России не осталось ни своего оборудования, ни ткани, ни фурнитуры, ни ниток. Подкладка, клеевые — все везем из-за границы. А в Беларуси все свое. И Минский камвольный, и Минский суконный, и Могилевский комбинат — все они работают. А ведь и у нас были хорошие начинания. Помните программу льна? Можно было хорошо задействовать не только легкую промышленность, но и сельское хозяйство. Но сегодня мы российского льна не видим, только индийский...
- Вы упомянули о полном техперевооружении, которое провели у себя белорусские предприятия. А российский легпром делает что-то, чтобы модернизировать свои производства?
- Хочу отметить, что в последние годы мировоззрение руководителей предприятий изменилось. Если в 1990-е годы мы стремились расширить производственные площади, увеличить численность персонала, то сейчас стараемся сократить ручной труд, применить механизацию, удешевить производство. У нас появился интерес к применению инновационных технологий, приобретению нового оборудования. Например, на нашей фабрике вместо большого раскроечного цеха недавно установили автоматический раскройный комплекс, который обслуживает всего 13 человек. В планах - приобретение автомата на втачку рукава и двух надувных манекенов для выправки готовых моделей утюгом. Это потребует около трех миллионов инвестиций.
И в модернизации сегодня заинтересован, пожалуй, каждый директор. Но нам мешает нестабильность: сегодня мы заключили заказ на китель, завтра — на куртку. Для этих групп требуется совершенно разное оборудование и технологии. Поэтому если бы у нас был трехгодичный контракт, который обеспечивал бы 60% загрузки производства - можно было бы заниматься специализацией, приобретать новое оборудование под конкретный заказ.
Однако под модернизацию нужно давать кредиты на более гуманных условиях. Новое оборудование окупается не так быстро, а кредитуют банки всего на год-полтора. Мы только что построили новую котельную, это обошлось в 15 млн. рублей. Естественно, я не окуплю ее за один год. А кредиты уже надо гасить. Хорошо, что сегодня нас поддерживает область, и мы имеем льготное кредитование на приобретение оборудования. Но положение крайне зыбкое...
- Общая проблема для всех отраслей — дефицит кадров. Как с этим обстоят дела у вас?
- Проблемно. Основная масса сотрудников уже перешагнула сорокалетний рубеж, а поток молодежи в отрасль слабоват: профессия швеи гораздо менее популярна, нежели продавца или повара. Кроме того, практически все училища, готовящие швей, закрыты.
Поэтому мы сами готовим для себя кадры. Обучаем за счет средств предприятия технологов, художников, модельеров. Чтобы заинтересовать старшеклассниц, приглашаем их на экскурсии по фабрике, проводим уроки труда. Работаем с Центром занятости. Безработные женщины с нуля обучаются у нас швейному ремеслу.