Александр Соколов: «Я чуть не утонул на подводной лодке»
Бывший глава Нижнего Новгорода и области мечтал о работе в цеху, а его двигали по партийной линии
13 июня исполняется 80 лет Александру Александровичу Соколову, который в 1974-86 годах руководил нашим городом, а потом до 1991 «рулил» областью. Именно при Соколове в Горьком было возведено рекордное количество жилья, а 2 декабря 1970 года город получил свой первый и единственный орден Ленина. Накануне круглой даты мы побывали у Александра Александровича в гостях. Уже больше 40 лет он живет в знаменитом доме на улице Минина, 1.
Хотел пойти замом к Алексееву
- Александр Александрович, в 1954 году вы пришли на «Красное Сормово», а уже в 1956 году стали заместителем секретаря парткома завода. Как вам удалось так быстро продвинуться?
- После окончания политеха я пришел на завод мастером по сварке и сборке, затем вырос до начальника участка, начальника смены. А потом меня избрали секретарем партбюро, после чего назначили заместителем начальника цеха. Это была интереснейшая работа. При мне объем сварки вырос вдвое! Главным нашим делом было изготовление и сдача подводных лодок. Иной раз я проводил в командировках три месяца подряд. Даже тонул на подводной лодке. При обточке люка торпедного аппарата плохо вымели стружку, она попала в люк, и он до конца не закрылся... Это было на стометровой глубине в Черном море совсем рядом с Ялтой. Чудом всплыли вверх кормой, откачали воду из носа.
...К моему тогдашнему сожалению, мне не дали поработать на производстве и начали двигать по партийной линии. Вначале я сопротивлялся. Считал, что мое место в цеху. Ведь в нашей семье все производственники. Мой дед работал главным инженером на заводе у Нобеля, отец тоже трудился на заводе... Но в итоге я попал в партком, отработал там три года, стал вторым секретарем райкома, а через два года - и первым...
- Не жалеете, что вам не удалось продолжить карьеру по производственной линии?
- Одно время сильно жалел. Даже когда работал зампредом горсовета, очень хотелось пойти к Ростиславу Алексееву первым замом. Очень мне нравилось строить корабли! Но окончательно мечту об этом я похоронил, когда стал председателем горсовета.
- Судя по вашему послужному списку, в партийной карьере все шло строго поэтапно. Возможно ли было «перепрыгнуть» какую-то ступеньку, а то и несколько?
- Нет, такого не было. За редкими исключениями. Например, Катушев из секретаря парткома Автозавода сразу стал секретарем горкома. Но на этой должности поработал очень недолго. Когда в Нижний приезжал Брежнев, Катушев ему так понравился, что он забрал его в Москву секретарем ЦК. Ничего удивительного: Константин Федорович был очень умным и деловым человеком.
- Вы не раз видели Брежнева. Какое у вас о нем сложилось впечатление?
- Во время визита в наш город он мне показался очень живым и мыслящим человеком. В те годы это был прекрасный руководитель. Совсем другим он стал потом. Практически не трудился, только выступал с докладами. Его сменил Черненко, который был очень болен. Как лидер страны он был пустым местом. Зато Андропов был очень сильным руководителем. Много интересных вещей сделал. Например, в Москве днем устраивались рейды по магазинам и кинотеатрам, в ходе которых вылавливались прогульщики и тунеядцы. Кстати, Андропов был одно время депутатом по Приокскому району. А потом пришел Горбачев. Мы его хорошо приняли. Но он оказался вовсе не таким, каким мы представляли. Его выступления были сплошной болтовней. Я неоднократно был на его «говорильнях» в ЦК. Кроме того, нам страшно не нравилось, что он таскал на съезды Раису Максимовну.
Чтобы «пробить» метро, уехал в... Америку
- Александр Александрович, на что вы обратили внимание в первую очередь, когда стали руководить городом?
- В те годы у нас было огромное количество ветхого жилья, бараков. На одном только Автозаводе их было 200. Мы утвердили новый генплан и занялись ликвидацией ветхого фонда и строительством новых домов. И, в принципе эту задачу решили. Я очень строго следил за расселением людей из бараков. Сначала мы договаривались с застройщиком, куда будут расселены семейства из бараков и только потом давали место под застройку. Чтобы возвести побольше жилья, я не вылезал из кабинетов московских министров, просил денег. И результат был: мы строили по 800 тысяч квадратных метров в год, мечтали дойти до миллиона. А сейчас строят всего по 300 тысяч.
- Трудно было убедить министров раскошелиться?
- Трудно, но возможно. К некоторым ходил по два-три раза. А кто-то вообще не хотел меня принимать, но я упорно добивался встречи, которые перерастали в острые схватки. Помню, особенно тяжелый разговор был с министрами судостроения, автомобилестроения и авиационной промышленности. Я много приложил сил для того, чтобы был реконструирован автозавод и построена больница №13. Конечно, мне очень помог тогдашний директор ГАЗа Иван Киселев.
- Дороги при вас начали расширять?
- Мы реконструировали Южное шоссе, южный обход проспекта Ленина от Молитовского моста, построили дорогу на Мызинский мост от Кстова, подъезды ко вновь вводимому Волжскому мосту, новую дорогу по улице Ванеева до строящихся микрорайонов в Лапшихе и Кузнечихе, ряд дорог в Московском и Сормовском районах.
Проспект Гагарина в то время был в жутком состоянии. Начали мы с того, что убрали с него трамвайные пути, отремонтировали и расширили дорогу до завода имени Ленина, а потом - и до выезда из города. Город уже тогда был переполнен, и мы задумались о строительстве метрополитена. Но нас принялись убеждать, что Горькому он не нужен. Тогда мы с министром коммунального хозяйства на месяц отправились в командировку в США - перенимать опыт. Побывали в восьми городах, изучили особенности метро в Чикаго, автобусные линии в Вашингтоне. Мне понравилось, что в Вашингтоне посреди дороги сделана центральная полоса, которая предназначалась только для проезда автобусов. А какой я испытал восторг, когда в Нью-Йорке впервые увидел высотные дома!
На приеме граждан выкурил пять пачек
- Как обычно проходил день главы города?
- Иногда я садился в «Чайку» и ехал в Москву, поскольку был депутатом Верховного Совета, состоял в комиссии по коммунальному хозяйству. Но на следующий день я обязательно должен был вернуться в Горький, потому что были запланированы приемы граждан, совещания. Рабочий день начинался с 8 утра, обычно с объезда строек. В те годы мы выполняли план по строительству на 120–130%. Часто я проводил и приемы граждан. Однажды, в 1974 году, я просидел в кабинете с 10 утра до 11 вечера и за это время выкурил 5 пачек сигарет. Когда пришел домой, меня страшно душил кашель. В тот день я дал себе зарок не курить больше. И до сих пор не курю.
- Как вам удалось остаться в кресле главы города на два срока?
- Я перестал мечтать о заводе и нашел интерес в этой работе. Был на совещаниях и объездах с утра до вечера. Раз в неделю обязательно интересовался ходом строительства. У меня были хорошие заместители – Василий Степанович Лебедев, Анатолий Николаевич Архипов, Нина Федоровна Калачева, которая руководила тогда Сормовским районом.
- Женщин на партийной работе было мало?
- Одно время, когда я работал в горкоме, в ЦК от нас требовали, чтобы женщин избирали секретарями. Поэтому в Канавинском, Ленинском, Приокском и Советском районе на этих должностях были женщины. А когда я работал председателем горисполкома, то секретарем горкома была очень боевая женщина Лидия Ивановна Некрасова. Кстати, женщины проявили себя очень неплохо, особенно в делах пропаганды. Некоторые мужчины в этом совсем не разбирались.
- Вам приходилось регулярно выступать с трибуны. Вы сами писали себе речь?
- Были помощники, которые писали «рыбу». Но бывало и так, что я сам делал наброски поздно ночью, а с утра помощник их печатал. Обычно я не читал по бумажке, поскольку хорошо готовился к заседаниям.
- Какие привилегии вам были положены по должности?
- Никаких. Когда я был председателем горисполкома, мне дали дачу в Зеленом Городе, которую я впоследствии отдал детскому дому. Я там жил и зимой, и летом.
- А спецмагазинов разве не было?
- Я ничего такого не видел. Ели всегда то, что было в столовой или то, что привозили на дачу. Некоторые продукты, конечно, были дефицитные, но не все. Только когда мы шили костюмы, я звонил директору ателье и просил сделать все побыстрее. Но часто за вещами и продуктами мы, как и все остальные горожане, ездили в универмаг.
«Посадил» легкие на ликвидации выброса хлора
- Александр Александрович, нижегородцы уже и не припомнят, были ли такие времена, когда мэр и губернатор ладили друг с другом. А в ваши годы было между ними согласие?
- У меня были прекрасные взаимоотношения с Иваном Ивановичем Чугуновым (председатель Горьковского облисполкома в 1964-72 годах — Авт.). С Леонидом Николаевичем Ефремовым (первый секретарь Горьковского обкома КПСС в 1958-62 годах — Авт.) сначала было напряженно. Дело в том, что я выступил против строительства магазина в Сормове, за которое он ратовал. Но когда я ему привел свои доводы, он согласился со мной и сказал, чтобы я делал, как считаю нужным. Его преемник и однофамилец Михаил Тимофеевич Ефремов (первый секретарь Горьковского обкома КПСС в 1964-65 годах) был очень строгим, но ссор у нас не было ни разу. Хотя однажды он меня наказал за аварию на водозаборной станции на Автозаводе. Но это было абсолютно справедливое взыскание. 31 декабря 1965 года произошла утечка хлора, и нам всю новогоднюю ночь пришлось эвакуировать людей из домов по Южному шоссе. Мы звонили в квартиры и просили их подняться на верхние этажи, но соглашались не все. В результате не обошлось без серьезных отравлений: к врачам обратилось более 3 тысяч человек, а двое скончались в больнице. Я и сам пострадал - у меня до сих пор затемнены верхние доли легких.
Эта авария стала для нас серьезным сигналом: пора приводить в порядок городскую канализацию. По сути, ее не было: в Оку и Волгу было 48 выпусков! Мелкие речки - такие, как Ржавка в Ленинском районе - были переполнены стоками. Из-за этого регулярно случались вспышки заболеваний. Мы построили новую канализацию и ликвидировали все выпуски. Кроме трех. Не знаю, есть ли сейчас в Сормове слив, который мы не успели разрушить. В то же время удалось построить две водопроводные станции в Сормове и на Малиновой гряде.
- Почему вы ушли с партийной работы?
- Когда в 1991 году к власти пришли демократы, я ушел работать в организацию «Культурные связи Поволжья с зарубежьем». Нас там было трое бывших работников горкома. Задумка была хорошей: организовывать гастроли самодеятельных коллективов. Но ничего из этого не вышло. Более того, за зарплатой мне приходилось ездить к начальнику в Москву.
После этого мы занялись сбором металлолома и продажей его за границу. Однажды отправили большую партию меди в Западную Германию. А потом я принял участие в строительстве хлебозавода и в 1997 году возглавил в нем совет директоров (хлебокомбинат «Печерский» - Авт.). Однако потом один директор обвинил другого в том, что тот присвоил деньги. Я провел с ним три беседы, по полтора часа, но доказательств его вины не нашел. Тогда мы с товарищами из собственных средств собрали ему полтора миллиона рублей. Но ситуация была неоднозначная, и начальник КГБ посоветовал мне не лезть туда. У меня как раз тогда случился инфаркт, я перенес операцию на сердце и понял, что мне нужна более спокойная жизнь.
- Как вы живете сейчас?
- Встаю часов в 8, завтракаю, совершаю прогулку до Мытного рынка. Иногда захожу на рынок и покупаю продукты. Дома делаю домашние дела. Например, глажу белье. Вечером встречаюсь с друзьями или смотрю телевизор. Летом раньше ездил в деревню в Воскресенский район, сажал картошку, собирал ягоды, грибы. Но последний мой поход был неудачным, я несколько раз падал, поэтому больше не хожу.
- Расскажите о вашей семье.
- Вот уже пять лет, как не стало моей любимой жены Нелли Борисовны, которая всю жизнь посвятила медицине. У меня двое детей: дочь и сын. Сыну Владимиру 56 лет, долгое время он работал на заводе «Красное Сормово». Но когда директор предложил ему стать его заместителем по сельскому хозяйству, сын уволился. Сейчас у него три каких-то конторы, он работает на Городецкой судоверфи заместителем директора по производству. Старшая внучка работает в банке, младший внук закончил кораблестроительный факультет НГТУ и по семейной традиции пришел на «Красное Сормово». Дочь Татьяна с семьей живет со мной.