Пока рак на горе не свистнул
Только за последние пять лет онкологическая заболеваемость в Нижегородской области выросла на 17 процентов.
 |
| Александр Петров - главврач онкодиспансера |
Тревожные цифры: только за последний год заболеваемость раком почки на Нижегородчине выросла на 236%, а злокачественными опухолями головного мозга заболели почти вдвое больше людей. Как уберечь себя от опасного недуга? К чему быть готовым, если диагноз все-таки поставлен? Можно ли доверять свое здоровье и жизнь местным врачам, или надо любыми способами пробиваться к столичным светилам? Об этом и многом другом мы побеседовали с главным онкологом Нижегородской области, главврачом городского онкодиспансера Александром Петровым и его замом Виталием Тереховым.
Нас губят фастфуд, сигареты и... экзотический отдых
– Александр Борисович, Виталий Михайлович, для начала — немного статистики.
– В 2008 году по области зарегистрировано 12 668 «новых» онкобольных. Для сравнения: в 2007 году их было 12 105 человек. Таким образом, за год заболеваемость раком выросла почти на 5%. В 2008 году от злокачественных новообразований умерло 7137 человек — это на 1,8% больше, чем в предыдущем году. Из них 4585 человек не прожили и года с момента установления диагноза, что составило 38% от числа всех выявленных в прошлом году больных. Правда, надо отметить, что пятилетняя выживаемость хоть не намного, но возросла – с 61,7% до 62,1%.
– У кого рак выявляют чаще — у мужчин или женщин? Селян или горожан?
– По данным 2008 года, среди заболевших было 46,8% мужчин и 53,2% женщин. Характерно, что среди заболевших было 78,7% городских жителей. Средний возраст пациентов — 45-60 лет. Но надо отметить, что рак молодеет. Сейчас, к сожалению, не редкость опухоль кишечника в 30 лет или рак молочной железы в 25.
– Какие злокачественные опухоли чаще всего поражают нижегородцев?
– Первое место (12%) занимает рак легкого, второе, третье и четвертое места делят рак молочной железы, желудка и кожи, пятое (6%) – опухоли ободочной кишки. У мужчин лидирует рак легкого (21%), второе место — у рака желудка (12%), третье место — у рака предстательной железы (8%). Женщин чаще поражают рак молочной железы (19%), кожи (11%) и желудка (8%).
– По раку каких локализаций вы констатируете заметный рост?
– Почти на треть выросла заболеваемость раком ободочной кишки, на 21% – прямой кишки, на 37% – кости и мягких тканей, на 7% – меланомой кожи, молочной железы — на 35%, шейки матки — на 17%, тела матки — на 33%, яичника — на 14%, мочевого пузыря — на 20%, лимфатической и кроветворной ткани — на 62%. Галопирующими темпами растет заболеваемость раком печени (93%), предстательной железы (177%), щитовидной железы (111%), поджелудочной железы (153%) головного мозга (198%), почки (236%).
– Много больных поступает уже с запущенным процессом?
– В 2008 году каждый пятый пациент, у кого был выявлен рак, уже имел отдаленные метастазы. Чаще всего люди запускают опухоли желудка (40%), ободочной кишки (30%), прямой кишки (27%), пищевода (26%), легкого (23%), костей и мягких тканей (21%). Но особенно нас тревожит стабильно высокий показатель запущенности при раке наружной локализации: прямой кишки (79%), молочной железы (42%), шейки матки (50%). А ведь это те виды рака, которые не требуют сложных методов диагностики, которые врач часто видит «невооруженным глазом».
– И каковы же причины столь высокой заболеваемости?
– Эта мировая тенденция на протяжении последних 50 лет. Техногенного это характера или нет — сказать трудно. С другой стороны, меняется благосостояние людей, образ жизни, рацион, что имеет немаловажное значением при опухолях желудочно-кишечного тракта и мочевыводящих путей. Дает о себе знать наша склонность к «фастфуду», жареному, копченому, вообще, рафинированным продуктам. Другой несомненный фактор – курение и злоупотребление алкоголем. Если рак легкого пока считается преимущественно мужской болезнью, то уже через 10 лет показатели мужской и женской заболеваемости могут сравняться — многие дамы сейчас курят.
Косвенно развитию рака желудка может поспособствовать нелеченый гастрит, раку кишечника — частые запоры. Если есть нарушения в гинекологии – значит, могут возникнуть процессы в молочных железах, яичниках.
Рост заболеваемости раком кожи во многом связан с тем, что нам стал доступен отдых в странах с нехарактерным для нашей полосы ультрафиолетовым излучением. Кроме того, мы едем на эти курорты осенью и зимой, когда у нас холодно. Для нашей кожи, в это время года адаптированной к другим температурам, это большой стресс. Обратите внимание, иностранцы в жарких странах лежат под зонтиками, используют интенсивные солнцезащитные кремы. Вы редко увидите сильно загорелого европейца. А у нас наоборот — чем чернее, тем круче...
Когда профосмотр спасает жизнь
– В последние три года у нас в области стали возрождаться профосмотры. Их нередко критикуют: дескать, врачи проводят их формально. А как вы оцениваете эффект от профосмотров?
– Как очень хороший. Только за 2008 год на профосмотрах мы выявили 1352 онкобольных! То есть, каждый десятый нижегородец, кому в прошлом году был поставлен диагноз «рак», был выявлен в ходе профосмотра. Обычно диагностируются опухоли шейки матки, легкого, нижней губы, молочной железы, кожи и щитовидной железы.
– Раньше немало больных выявляли в смотровых кабинетах, которые работали во многих поликлиниках...
– В 90-х годах многие кабинеты были закрыты, однако сейчас профилактическая работа начинает постепенно возрождаться. Это и профосмотры, и комплексные бригады врачей, и смотровые кабинеты, где любая женщина, обратившаяся в поликлинику, проходит гинекологический осмотр. К сожалению, у нас в стране никогда не существовало мужских смотровых кабинетов. А ведь это первый шаг к ранней диагностике рака прямой кишки и предстательной железы! Вообще, нам важно выявить на ранних стадиях максимальное количество пациентов. Тогда мы можем гарантировать излечение. Если же основная масса пациентов будет поступать к нам с запущенным процессом, то какие бы виды и методы лечения мы ни использовали, эффективность будет мала.
– Что должно стать поводом для обращения к врачу?
– Есть высказывание профессора Савицкого: «Первый шаг к распознаванию рака должен сделать сам больной». При любом необычном ощущении, изменении состояния, физиологических функций нужно обратиться к специалисту.
– А нет опасности, что если люди начнут прислушиваться к каждому симптому, то кабинеты врачей наводнят психически неуравновешенные личности? Ведь не секрет, что канцерофобия — боязнь заболеть раком – в той или иной степени живет в каждом из нас...
– Думаем, этого не произойдет, поскольку основная масса населения — уравновешенные люди. Не надо быть медиком для того, чтобы адекватно трактовать свои ощущения и не бегать к врачу по каждому пустяку, и не снимать себя с головы до пят на компьютерном томографе. Тем более, это не спасает. Весь мир пришел к тому, что достаточно эффективны самые простые методы: например, внешний осмотр. Часто врачу достаточно пальцами обследовать молочную железу, чтобы поставить диагноз! Достаточно осмотра среднего специалиста со взятием мазка, чтобы выявить рак шейки матки. Достаточно рентгеновского снимка грудной клетки, чтобы выявить рак легких. Достаточно пальцевого исследования прямой кишки для того, чтобы поставить диагноз рака прямой кишки.
– Какое обследование и как часто нужно проходить каждому из нас?
– Универсального набора исследований, чтобы человек мог на 100% обезопасить себя от рака, нет. Для рака каждой локализации существует своя диагностика. Для легких — флюорография, для молочной железы (особенно после 35 лет) — УЗИ или маммография. Раз в год, а лучше раз в полгода — визит к гинекологу со взятием влагалищного мазка и с цитологическим исследованием мазка с шейки матки. А мужчинам после 40 лет нужно раз в год проходить у уролога пальцевое исследование предстательной железы и прямой кишки.
Темпы роста этой патологии колоссальны!
– А на онкомаркеры имеет смысл сдавать кровь?
– Среди онкомаркеров не так много специфичных, на которые можно ориентироваться с высокой степенью достоверности. Однако простатоспецифический антиген — ПСА — является одним из самых высокоинформативных онкомаркеров в плане диагностики рака предстательной железы. Еще один специфичный маркер — СА-125 — указывает на опухоли яичников. Все остальные маркеры имеют большее значение уже при наблюдении за эффективностью лечения.
– А по анализу крови можно понять, что в организме развивается онкологический процесс?
– Если нарастает анемия (падает показатель гемоглобина) и при этом появляются различные кровянистые выделения в мокроте, моче, любой физиологической жидкости — это довольно тревожный звонок. Как правило, это следствие нарушения целостности слизистой оболочки в результате развитие язвенного или опухолевого процесса.
– Что можно посоветовать тем людям, у которых в роду было много раковых больных?
– Относиться внимательно к своему здоровью и с определенной периодичностью посещать специалистов, делая упор на проблемные органы. Максимально исключить провокации в образе жизни, питании, поведении.
– Сейчас врачи уверенно говорят о вирусной природе рака шейки матки. И предлагают сделать прививки. Поддерживаете?
– Да, только тут есть существенное ограничение по возрасту: такие прививки делают только девочкам до начала половой жизни.
«Стандарт» – бесплатно, «каприз» – за ваши деньги
– Сейчас врачи говорят пациенту, что у него рак?
– Врачи общей практики, как правило, придерживаются старой традиции. Но нам очень тяжело работать с пациентами, которых до этого уверяли, что в кишечнике у него «всего лишь» полипы. Ведь что получается? Его прооперировали якобы по поводу полипоза кишечника, а потом направляют к нам на химиотерапию. Естественно, у человека возникают вопросы.
Мы уверены, что пациент должен знать свой диагноз, чтобы серьезно относиться к лечению. Например, не отказываться от химиотерапии, которая дает длительные улучшения. К сожалению, иной раз приходится сталкиваться с полнейшим непониманием важности лечения. Свежий пример: 17-летнему юноше мы поставили диагноз «лимфогранулематоз» — злокачественное заболевание лимфатической системы. Необходима химиотерапия. А его мама говорит: «А, может, не надо? Это же такое тяжелое лечение...»
– Как сейчас вообще лечат онкологию?
– Сейчас на высоте и хирургическое лечение, и лучевая терапия, и химиотерапия. Правда, есть один нюанс. Если больной, к примеру, с раком желудка оперируется в стационаре общего профиля, пятилетняя выживаемость составляет 25%. Если же его оперирует хирург-онколог, то это уже 63%. Дело в том, что хирурги общего профиля иссекают строго зону опухоли — как, например, при язвенной болезни. Если же оперируем мы, онкологи, то убираем больший объем органа и, мало того, те участки, где, по нашим прогнозам, могут быть метастазы. Кроме того, в онкодиспансерах объем лечения больше: к хирургической операции добавляется еще и лучевая, и химиотерапия. И это дает лучшие результаты.
– А новые методы лечения появляются?
– После операции мы детально исследуем структуру опухолевой клетки, что позволяет подбирать лечение индивидуально для каждого. Сейчас в нашем распоряжении есть так называемые таргетные препараты узконаправленного действия, которые «атакуют» определенную мишень. Появилось и новое поколение лучевых аппаратов, которые могут прицельно подводить дозу лучевой терапии прямо в опухоль, сводя к минимуму поражения здоровых тканей. К сожалению, пока такого аппарата в Нижегородской области нет.
– Современные лекарства для химиотерапии больному приходится покупать за свой счет?
– Действительно, эти препараты крайне дорогостоящие. Но государство обеспечивает ими больных бесплатно. Существуют государственные программы по дополнительному обеспечению лекарствами пациентов за счет средств федерального бюджета. Есть и региональная программа дополнительного лекарственного обеспечения.
– Почему же многие связывают онколечение с большими, иной раз непосильными, тратами?
– Тут дело вот в чем. Лучевая и химиотерапия часто сопровождаются серьезными побочными эффектами. Но сейчас есть масса препаратов, способных свести эти эффекты к минимуму. Однако в полном объеме государство их предоставить не может. Вот люди и приобретают эти средства за свой счет.
Но бывают другие ситуации. Например, пациент настаивает на назначении препаратов, не входящих в стандарт лечения. В этом случае пациент может получить другие виды лечения и диагностики, но на платной основе.
– Деликатный вопрос. Многие женщины запускают опухоли в груди, поскольку стремятся до последнего оттянуть операцию, боясь потерять женскую привлекательность, близкого человека... В то же время мы видим, что западные звезды, даже перенеся рак груди, щеголяют в открытых платьях и купальниках. В чем тут загвоздка?
– Если опухоль менее 0,5 см, то мы удаляем только ее, а вся молочная железа сохраняется. К сожалению, статистика показывает, что в случае частичного удаления груди опухоль часто «возвращается». Поэтому золотым стандартом в хирургическом лечении рака груди остается все же мастэктомия — удаление молочной железы. Но! Следом за этой операцией — а иногда и одномоментно с ней — мы делаем другую, пластическую. По отзывам наших пациенток, результат их очень устраивает.
– Если честно, сколько реально прожить человеку, перенесшему рак?
– К нам на профилактические осмотры до сих пор приходят пациенты, которых мы оперировали в 1987 году по поводу рака желудка. Они здоровы. Есть пациент, которые после операции в 1984 году стойко излечился от рака прямой кишки. Даже при запущенных формах иной раз получается существенно продлить человеку жизнь. Вспоминается пациентка с раком прямой кишки четвертой стадии. По всем прогнозам, она не должна была прожить больше года... Она прожила четыре. Это очень хороший результат.
– Можно эффективно пролечиться в Нижнем Новгороде? Или все же лучше продать квартиру и уехать в столичную, а то и зарубежную клинику?
– Методы лечения сейчас практически везде одинаковы. И достижения отечественных онкологов очень высоки. Например, по эффективности лечения рака желудка мы стоим на втором месте после Японии! Так что наше мнение таково: лечиться лучше в своих стенах.
– И напоследок, ваш совет людям, услышавшим диагноз «рак».
– Слушать врача и не падать духом! Результат лечения во многом зависит от психологического, эмоционального настроя пациента. Совершенно четко прослеживается тенденция, что у оптимистов, «бойцов» результаты лечения — в том числе, и отдаленные — намного выше, чем у депрессивно настроенных пациентов.
Цифры
При нормативе 3,7 на 10 тысяч населения наш показатель обеспеченности онкокойками составляет 2,0. Необходимый коечный фонд Нижегородской области должен составлять 1474 койки, у нас же их на 647 меньше. Однако в планах — строительство хирургического корпуса онкодиспансера на 360 коек.
Кстати
Какое обследование надо проходить каждому из нас
Раз в год:
- всем — флюорография
- всем — общий анализ крови (из пальца)
- всем — УЗИ органов брюшной полости
- женщинам — гинекологический осмотр со взятием мазка с шейки матки, УЗИ органов малого таза
Дополнительно после 35 лет:
- всем – пальцевое исследование прямой кишки
- мужчинам — осмотр уролога и пальцевое исследование предстательной железы. Анализ крови на рак предстательной железы (онкомаркер ПСА)
- женщинам — маммография или УЗИ молочной железы. Анализ крови на рак яичников (онкомаркер СА- 125)
Дополнительно после 40 лет – всем — раз в 2-3 года фиброгастроскопия (исследование желудка) и колоноскопия (исследование толстого кишечника) — хотя бы раз в 2-3 года.
Какие опухоли чаще всего поражают нижегородцев
- 11,8% – рак легкого,
- 10% – молочной железы
- 9,9% – желудка,
- 9,7% – кожи,
- 6,4% – ободочной кишки.
- 52,2% – другие виды
Интересные сообщения
Предложена альтернатива удалению раковых опухолей
Вместо проведения хирургических операций по удалению раковых опухолей медики США предлагают имплантировать в тело человека новые инструменты, которые способны уничтожать раковые клетки.
Разработан портативный прибор для диагностики рака
Американские ученые разработали прибор, способный находить биомаркеры рака в образцах цельной крови ...
Для нового прибора исследователи использовали сенсоры, созданные с применением нанотехнологий. Наносенсоры использовались для выявления различных маркеров и ранее, однако для этого требовалась сложная подготовка исследуемых образцов. С помощью наносенсоров ученым впервые удалось исследовать цельную кровь, наличие белков и ионов в составе которой, затрудняет обнаружение других молекул.